Кто основал автомобиль маруся
Marussia Motors: реквием по мечте
2015-й станет годом, в котором уже не будет «Марусси» — ни как автомобильного бренда, ни как команды Формулы-1. Мы собрали все факты об этом удивительном начинании, сложив историю, которая, увы, уже обрела свой финал.
Николай «Феномен» Фоменко
В центре истории о «Марусе» всегда был и остаётся Николай Фоменко. Именно его неуёмная энергия двигала этот проект вперёд, и она же, вероятно, отчасти не дала ему состоятся. Фоменко настолько многогранен, что феномен этого человека ещё только предстоит по-настоящему оценить. Музыкант, шоумен, актёр театра и кино, радио- и телеведущий, продюсер, сценарист, горнолыжник, автогонщик — рискнув перечислять все ипостаси Николая Владимировича, вы с большой долей вероятности что-то упустите.
Но любовь к автогонкам у Фоменко — тема особая. Если все остальные его начинания можно в той или иной мере отнести к одной группе пристрастий (по большей части — к искусству, творчеству), то автоспорт в его жизни всегда стоял немного особняком. По крайней мере — для публики. Когда в 1994 году 32-летний Фоменко начал участвовать в «гонках на выживание», мало кто из обывателей воспринял это всерьёз — ну шоумен же, дескать. пусть катается, пока не надоест.
Николаю не надоело. Увлекаясь гонками со студенчества, но придя в профессиональный автоспорт в уже довольно зрелом возрасте (что само по себе нонсенс), он за десяток лет умудрился достигнуть серьёзных успехов. Успешно пройдя стадии «гонок на выживание» и ралли-кросса, где он быстро научился оказываться «в призах», Фоменко сосредоточился на шоссейно-кольцевых гонках, выступая в дуэте с титулованным спортсменом Алексеем Васильевым.
В 1997 и 2000 годах он становится чемпионом России, получает звание мастера спорта, меняет вазовскую технику на Porsche 996 GT3-R и вместе Васильевым уходит в мировой чемпионат FIA GT. На протяжении 2002 и 2003 годов они стабильно оказываются десятке сильнейших, и Фоменко становится мастером спорта международного класса. В 2004-м основатель советского бит-квартета «Секрет» из Ленинграда приезжает на третье место в гонке во французском Маньи-Куре и участвует в легендарных «24 часах Ле Мана».
А в следующем, 2005 году, Фоменко основал «Russian Age Racing» — первую российскую команду, получившую лицензию FIA GT, собравшую сильный состав пилотов (помимо Фоменко в неё вошли Алексей Васильев, Джейми Кемпбелл-Уолтер, Кристоф Бушю и Николя Минассян), и более того, имевшую в своей структуре программу поддержки молодых пилотов! Эта программа, кстати, впоследствии перекочевала и в Marussia F1 Team.
«Я состою в программе подготовки пилотов Marussia Virgin, теперь просто Marussia. Они ведут все мои дела — и организуют участие в гонках, и деньги ищут. В моем случае этим занимается Николай Фоменко, за что я ему очень благодарен. Не думаю, что он зарабатывает на программе подготовки молодых пилотов Marussia. Скорее, тут какая-то личная мотивация — человеку хочется воспитать ученика, провести его по правильному пути. Он же очень большой энтузиаст, ему это важно. Бизнес-интересы могут появиться, если российский пилот появится в российской команде Формулы-1 на российском этапе в 2014 году. »
Иван Лукашевич в интервью auto-sport.ru, 2011 год.
К сожалению, Иван Лукашевич, начинавший карьеру пилота с программы «Russian Age Racing» в 16-летнем возрасте, в Формулу-1 так и не пробился, да и для российской Marussia российский Гран-При 2014 года стал прощальным. Но вернёмся в 2005 год, когда всё только начиналось — команда «Russian Age Racing» под управлением Фоменко заняла пятое (!) место в марафоне «24 часа Ле Мана» в категории GT-1. Фоменко после этого, как говорят, повесил шлем на гвоздь, но бредить автоспортом не перестал.
Основание Marussia Motors. Действующие лица
Удивительно, но все эти годы Фоменко умудрялся сниматься в кино, играть в спектаклях и мюзиклах, продюсировать и вести программы на телевидение и радио, озвучивать мультфильмы. Очевидно, однако, что страсть к автомобилям в определённый момент оказалась сильнее всего. В 2007 году Фоменко стал сооснователем компании Marussia Motors, которая должна была заняться разработкой и выпуском «первого отечественного спорткара».
Абсолютное большинство источников в качестве компаньона Фоменко в деле основания «Маруси» называют Ефима Островского — фигуру любопытную и неоднозначную. Вот как писали о нем «Колёса» в 2010 году: «Его называют одним из «создателей» российского рынка чёрного пиара, и консультантом Сергея Мавроди, руководителя печально известной финансовой пирамиды «МММ». Учитывая опыт Островского в консультировании различных коммерческих и пиар-проектов, можно быть уверенным, что и собственному проекту достойное паблисити будет обеспечено».
Есть ещё и третье главное действующее лицо в этом проекте, хотя его участие поначалу не афишировалось — Андрей Чеглаков, ныне вице-президент «Ростелекома». В начале девяностых Чеглаков вывел на рынок игровую приставку Dendy, изящно «преобразовав» её в российский продукт из японской Nintendo, а в середине «нулевых» занимал должность заместителя гендиректора «Гознака».
В компании Marussia Motors Чеглаков являлся генеральным директором, а также именовался «венчурным инвестором», и уже после распада компании сайт rbkdaily.ru со ссылкой на собственные источники называл его основным инвестором компании. Всего же, по данным РБК, в компанию за годы её существования частными инвесторами было вложено порядка 100 млн евро, хотя сам Чеглаков утверждал, что сумма была «намного меньше».
Как бы там ни было, а основные фигуры в судьбе Marussia Motors выглядят так: Николай Фоменко (идейный вдохновитель и лицо компании), Ефим Островский (пиар) и Андрей Чеглаков (финансирование проекта). Хотя это, конечно, далеко не все, кто сыграл значимую роль в судьбе этого проекта.
Старт с пробуксовкой
Для широкой общественности деятельность компании началась громко (впрочем, и в дальнейшем жизненный путь Marussia Motors пестрил громкими заявлениями) — в декабре 2008 года компания представила в Москве свой первый автомобиль, спорткар Marussia B1. Машина предстала настолько крутой (броская и гармоничная внешность, продвинутый интерьер с тремя дисплеями), что казалась чистой фантастикой. Однако она была абсолютно реальна, и её появлению предшествовала кропотливая, хотя и очень быстрая работа.
Работа над обликом началась осенью 2007 года в дизайн-студии, расположившейся на арендованных площадях завода ЗИЛ. Руководил процессом выпускник и преподаватель «Строгановки» Глеб Визель, работающий в связке с главным конструктором проекта Игорем Ермилиным (ранее они уже работали вместе над спортпрототипом «Феникс») и пригласивший в проект своего ученика Максима Шершнёва, который и придумал внешность первого российского спорткара. В январе 2008 года к команде присоединился Дмитрий Крылов, также студент «Строгановки», работавший над интерьером. Всего в команде значилось 10 инженеров.
Эскизы, пластилиновый макет в масштабе 1:5, 3D-модель, компоновка, доработка пропорций кузова, компьютерное моделирование и оптимизация аэродинамики, полномасштабный макет и его оцифровка, мастер-модель для создания кузовных панелей, проектирование и создание интерьера — весь этот путь занял у команды всего около 10 месяцев. Все окончательные решения по проекту — в частности, утверждение дизайна внешности и салона, а также выбор цветового сочетания кузова для первого выставочного образца (из 54 вариантов был выбран оранжево-чёрный) — согласовывались непосредственно с Николаем Фоменко.
Главная фишка всего проекта — недорогой и эффектный спорткар. В основе первой «Маруси» лежал пространственный каркас, сваренный и собранный на болтах из стальных труб круглого и прямоугольного сечения; в его центре — кокпит, состоящий из склёпанных алюминиевых коробов, заполненных пенопластом. На эту структуру навешивались стеклопластиковые внешние панели. Элементы шасси — сборная «солянка»: двухрычажные подвески с горизонтальными амортизаторами «Плаза» (Санкт-Петербург), электроусилитель от Lada Kalina, тормоза Brembo.
Силовой агрегат был предоставлен отделением Renault Sport. Это был ниссановский 3,5-литровый V6 с 5-ступенчатой АКПП Aisin. Такой агрегат ставился на Renault Vel Satis и Espace. Мотор выдавал 240 л.с., но предполагал возможность форсировки до значений свыше 300 л.с. Но и в начальной своей конфигурации он делал 950-килограммовую «Маруссю» почти столь же энерговооружённой, как Porsche 911 Carrera S: хоть «максималка» и была ограничена на 250 км/ч ввиду «стоковых» передаточных чисел коробки, разгон до 100 км/ч, по расчётам, должен был занять порядка 4,2 секунды.
Качество сборки того первого «ходового образца», конечно, оставляло желать лучшего. Его сделали наспех, в условиях цейтнота, по обходным технологиям и фактически «в гараже на коленке». Но после московской презентации о «Марусе» не написал только ленивый. Отклики в отечественной и зарубежной прессе были разными — от восторженных до недоверчивых и пренебрежительных, — но молодая амбициозная российская компания породила огромный интерес.
Франкфурт-2009
Осенью 2009 года «Маруся» приехала во Франкфурт, причем сразу тремя машинами. Marussia B1 предстала в двух вариантах исполнения, с кузовами из кевлара и из композита с базальтовым волокном, и к ним добавилась новая модель — Marussia B2. Нарисовал её всё тот же Максим Шершнёв, вдохновившийся обликом истребителя-бомардировщика Су-34. Основа же автомобиля осталась прежней — сохранилась и архитектура платформы, и агрегатная база.
Впрочем, от установленных на выставочных образцах 240-сильных моторов Renault-Nissan уже тогда решено было отказаться — их должен был заменить специально созданный под «Марусю» V6, который компания Cosworth построила на основе 3.6-литрового блока Cadillac. Мотор допускал три степени форсировки — до 360, 400 и 420 л.с.; Cosworth собирался поставлять 200 таких моторов в год.
Вынужденная ли это была мера? Может быть и так, но и логичная подоплёка у неё тоже была: британцы из Cosworth брались создать и чисто гоночный вариант этого двигателя — Фоменко собирался затащить «Марусю» в соревнования FIA GT, и таким образом триумфально вернуться в горячо любимую им гоночную серию. А кроме того, наверняка учитывал и грядущее сотрудничество с Cosworth в Формуле-1, ведь спустя всего несколько месяцев его компания стала партнёром команды Virgin Racing. Словом, если и были сложности, то пока они выглядели объективными и решаемыми.
история компании Маруся Моторс
Доброго дня, друзья!
Расскажу вам сегодня грустную историю одной автомобильной компании Маруся Моторс.
Все началось в 2009 году. Российская компания-производитель суперкаров Marussia Motors стала одним из спонсоров команды Virgin Racing. Благодаря этому в течение сезона 2010 года логотип Marussia красовался на носовом обтекателе болидов Virgin Racing. В конце 2010 года Ричард Бренсон разочаровался в проекте Ф-1. Команда не сумела показать серьезных результатов. Она даже не вошла в число «крепких середнячков» (хотя со стороны Бренсона было весьма странно ждать от команды-дебютанта каких-либо серьезных показателей в первый год выступлений). Так что владелец Virgin Racing со спокойной душой продал контрольный пакет акций команды компании Marussia Motors и с тех пор больше в Ф-1 не появлялся. И вот тут уже начинается другая история… Сезон 2011 года команда в составе пилотов Тимо Глока и Жерома Д’Амброзио провела под названием Marussia Virgin Racing. Николай Фоменко добился того, чтобы команда получила российскую лицензию и стала второй российской командой в истории Формулы-1. Амбиций было много, задумка была неплохая, но, как показала практика, одного желания и планов для того, чтобы добиться хоть каких-нибудь успехов в Ф-1, явно недостаточно.
В середине 2011 года команда лишилась своего руководителя. После этого Marussia Virgin Racing фактически оказалась под руководством совладельца Marussia Motors, занимавшего в «конюшне» должность начальника технического департамента, — Николая Фоменко. Marussia Motors приобрела новую базу в Бранберри, а на должность технического директора команды был приглашен Пэт Симмондс. Также было подписано соглашение о сотрудничестве с McLaren и запланирована смена названия в конце сезона.
С 2012 года в Формуле-1 начинает выступать команда Marussia F1 Team. Пилоты — Тимо Глок и Шарль Пик. Как и положено новичку, у которого нет баснословного бюджета, в первый год своего существования Marussia F1 Team столкнулась с массой проблем технического характера. Новый болид команды никак не могли довести до ума, так что его появление на официальных тестах постоянно откладывалось. Ко всему прочему, новая машина не смогла пройти один из 18 обязательных краш-тестов FIA и так и не появилась на предсезонных тестовых сессиях.
В конце концов, команде фактически пришлось выступать в сезоне 2012 года на прошлогоднем болиде, что никак не могло положительно сказаться на результатах. А новый болид, который команда поспешно дорабатывала уже по ходу сезона, постоянно демонстрировал невысокую надежность.
На одной из испытательных сессий серьезно пострадала тест-пилот Мария Де Вильота. Машина под ее управлением неожиданно ускорилась и врезалась в припаркованный командный грузовик. Де Вильота получила серьезные травмы головы и лица и лишилась правого глаза. Окончательно после этой травмы она так и не восстановилась и ушла из жизни спустя год с небольшим, в октябре 2013 года.
Тем временем финансовые дела Marussia F1 Team шли все хуже и хуже. В апреле 2014 года Николай Фоменко официально покинул команду, хотя в боксах команды он не показывался уже очень давно. Долгов становилось всё больше, а найти спонсоров из-за отсутствия результатов не представлялось возможным. В конце октября Marussia объявила о введении внешнего управления, фактически признав себя банкротом. 7 ноября 2014 года было объявлено о прекращении деятельности команды и увольнении всех сотрудников.
Что привело Marussia Motors к кризису?
Активы Marussia F1 Team были выставлены на аукционы, чтобы хоть как-то погасить долги перед кредиторами. Долги оказались впечатляющими — команда задолжала в общей сложности 31,4 миллиона фунтов стерлингов, в списке кредиторов числится более 200 организаций, среди которых которых — Lloyds Development Capital, Ferrari, McLaren, Pirelli, британская налоговая служба, пилоты Макс Чилтон и Тимо Глок…
Активы команды оценены всего в 6,3 миллиона фунтов стерлингов, а выручить за них можно, по оценке экспертов, не более 2,2 миллиона. Часть суммы долга можно погасить за счет призовых, причитающихся ей в сезоне 2014 года, — Marussia заняла девятое место в Кубке конструкторов, и это позволило бы ей получить 40 миллионов. Но для того, чтобы получить призовые, команде нужно выйти на старт сезона 2015 года… А для того, чтобы выйти на старт, нужно собрать бюджет минимум 65 миллионов фунтов.
Джон Бут, бывший руководитель Marussia F1 Team, более 25 лет назад создавший компанию Manor Grand Prix, которая и обеспечивала «костяк» российской команды, в начале января 2015 года заявил британской The Yorkshire Post, что руководство пытается сохранить коллектив, в котором осталось немало талантливых специалистов, и найти инвесторов, для которых призовые за сезон-2014 послужат хорошим стимулом. Однако времени остается всё меньше, и надежды на старт сезона у теперь уже «бывшей» Marussia постепенно тают.
Что же произошло на временном отрезке между 2009 годом, когда «Маруся» приехала во Франкфурт, показала новый спорткар, собрала сотни заказов и заявила об участии в Формуле-1, и концом 2014-го, когда компания полностью разрушилась? Ведь еще в мае 2010-го компания представила в Москве прототип кроссовера F2
и больше года после этого новости поступали только позитивные. Всё просто: идея Фоменко о том, что производство и продажу суперкаров нужно сделать такими же будничными, недорогими и прибыльными процессами, как производство и продажа смартфонов, натолкнулась на реалии автопрома.
Стабильность поставок запчастей, отладка техпроцесса, постоянное качество продукта, выпуск рентабельной серии, логистика, темпы внедрения разработок в производство, жесткое выдерживание намеченных сроков, своевременная и грамотная закупка оборудования и оснастки, формирование целевой группы, ценообразование, форсмажоры — все эти направления компания Фоменко удержать не смогла. Люди, не первый день знакомые с автомобильной промышленностью, начали замечать тревожные знаки практически сразу. Можно выделить несколько:
• Компания практически сразу сменила поставщика силового агрегата. Может, это и не было началом кризиса, но косвенно указывало на отсутствие долговременной стратегии.
• Несколько раз сменилось предполагаемое место производства. Сначала назывался ЗИЛ, потом новый, с нуля построенный завод в Москве, потом два завода в Германии и Бельгии, потом мощности финского Valmet Automotive. Первый вариант не обеспечивал рентабельного объема выпуска (максимум 300 штук в год), остальные не двинулись дальше программных речей.
• Постоянно переносились сроки. Старт производства сначала был намечен на 2010-й, потом передвинулся на 2011-й, на 2012-й… Не строился новый завод, не запускались уже «существующие» модели, не внедрялись новые.
Беда в том, что Фоменко окружил себя людьми, не способными сказать ему «нет», отсюда — множество некомпетентных сотрудников. Это и погубило компанию. Мы закупали китайское оборудование по ценам немецкого, которое качественнее, а потом выяснялось, что приобретения не функционируют. Закупили запчасти в Англии и Италии за бешеные деньги, а эти детали оказались не нужны.
Из интервью Дмитрия, экс-сотрудника Marussia Motors, Starhit.ru в апреле 2014 года
От быстрого «разоблачения» компанию Фоменко до некоторых пор страховала статусность — для общества совершенно не очевидно, сколько своей продукции должен продавать производитель дорогих суперкаров, чтобы оставаться на плаву. Долгое время «в первом приближении» внешне всё выглядело радужно.
Николай Фоменко продолжал раздавать интервью, представлять машину за границей, в мае 2012 года подарил «первый серийный автомобиль» Marussia B1
телеведущему Ивану Урганту и периодически радовал общественность новостями. Время от времени в СМИ попадала информация о презентации в Великобритании, организации производства в Финляндии, 500 собранных заказах на «Маруси», выведенном на тесты обновленном спорткаре B2…
А тем временем где-то в недрах компании дизайнеры и конструкторы действительно работали над внедорожниками F2 и F1, над седаном «Кортежа», над футуристичным электромобилем E1… Из этих планов не сбылось ничего — Marussia F2 мелькнул на одной-двух выставках
, В1 остался пенопластовым полноразмерным макетом,
проект E1 и вовсе добрался только до 3D-моделей.
Что касается «Кортежа», то и организация дизайнерского конкурса, и опубликованные «шпионские» снимки седана сейчас воспринимаются не более как пиар-вбросом информации. Да и в целом в истории «Маруси» было гораздо больше пиара, чем реальных подвижек. К великому сожалению.
Большинство из новых начинаний инженерного штата Marussia Motors «простые смертные» так и не увидели и, вероятно, уже никогда не увидят. Компания прекратила существование раньше, чем исчезла ее формульная команда — если «конюшню» Marussia F1 Team от краха некоторое время удерживала инерция гоночного сезона, то компанию Marussia Motors постиг практически мгновенный коллапс, хотя понятно, что проблемы накапливались постепенно. В начале апреля 2014 года в прессе появились первые сообщения об остановке всех проектов и роспуске штата. А ведь к 2014 году Фоменко планировал выпускать 10 000 автомобилей в год…
Мы держали оборону еще где-то месяцев восемь после того, как стало понятно, что уже всё умирает и, скорее всего, ничего больше не будет. Было очень много недопонимания, очень много проблем, с которыми мы искренне пытались справиться, но в конечном итоге, к сожалению, с финансовой точки зрения не смогли. Но люди действительно верили в этот проект.
Кристина Дубинина, бывший оперативный директор Marussia Motors.
Да, люди верили в проект. И после банкротства компании абсолютное большинство сотрудников сохраняют к Фоменко доброе отношение, несмотря ни на что. Потому что он изначально был с ними — был энтузиастом до мозга костей. И остался до конца. Обыватели зачастую посмеивались над Фоменко, но и желали воплощения его дерзкой мечты.
В России ее называли «Марусей», иностранцы вроде бы тяготели к «Мараше», которую пиар-служба постаралась по-быстрому проассоциировать с «My Russia», а сам Фоменко полушутя говорил, что западному человеку свойственно произношение «Маруша», якобы оно ближе к смешным русским словам вроде «бабУшка»…
До бабушки «Маруся» не дожила, и сегодня заброшенные спорткары Маруси покоятся под навесами на задворках полуразрушенного завода, который постепенно уничтожают с помощью бульдозера, а оставшиеся образцы спорткаров постепенно пускают под пресс.
Не состоявшемуся кроссоверу ф2 повезло ещё меньше, он оказался брошен под открытым небом…
Но, к счастью, история «Маруси» имеет более жизнерадостный финал. Николай Фоменко, переживший серьезное моральное потрясение после развала Marussia Motors, уже в апреле 2014 года нашел в себе силы дать со своей старинной группой «Секрет» большой юбилейный концерт в московском «Крокус Сити Холле», сейчас играет в спектаклях, занят в телепроектах, снимается в кино… Он, как и прежде, неутомим, хоть и носит почетное звание «трижды дедушка». А свою страсть к автомобилям он еще наверняка реализует.
Он до сих пор считает, что история Marussia Motors не закончена. В июле 2014 года, уже после того, как для широкой общественности «Маруся» прекратила существование, он дал интервью в эфире радиостанции «Маяк».
Я занимаюсь тем же, чем и занимался — работаю над брендом Marussia… Я думаю, что новую модель В3 мы назовем Turbo Piter*, когда мы сделаем [для этого автомобиля] новый двигатель…
Мы создали автомобили, сертифицировали их, теперь остался самый сложный процесс — построить производственную линию. Но мы это сделаем за этот год, я надеюсь. И я больше не хочу это обсуждать. Обясню: последнее время во всем мире причинно-следственные связи нарушены, поэтому обсуждается не событие, а домысел. Домысел нет смысла обсуждать. Когда мы откроем завод, мы, конечно, позовем журналистов. А всё остальное обсуждать мы не будем.