Квартира машина дача что дальше
«Квартира, дача, машина»: это современный успех или советские стереотипы
Триада «квартира, машина, дача» в этот период стала для советских граждан престижным мерилом, символом высокого социального статуса и богатства, которому противопоставляют духовные ценности.
В сталинские времена дачу и машину имели только высшие слои партийной номенклатуры, которым этот набор ценностей выдавался государством. Также этими атрибутами награждали за заслуги перед народом и государством.
В начале Великой Отечественной войны эти автомобили были сданы государству. После войны в личное пользование выдавались трофейные авто.
На даче в СССР не только отдыхали и выращивали овощи. Дача считалась в Советском Союзе признаком достатка. Личные шесть соток были в те времена у многих семей, поэтому жизнь в СССР не так уж плоха, как нам пытаются сегодня внушить.
Первые дачи у советских граждан появились в начале 30-х годов прошлого века и представляли собой небольшие дощатые или фанерные загородные домики, предназначенные для летнего проживания.
Там не было ни электричества, ни водопровода в них не было. Освещались дачи керосиновыми лампами, еду в них готовили на керосинке или керогазе, а вода была в ближайшем водоеме.
На своем участке советский человек появлялся лишь в выходные и в основном, для того, чтобы поработать на земле. Надо сказать, что большинство советских граждан были в принципе довольны своей жизнью на даче: свежий отдых, смена деятельности, физический труд.
Также тогда началось производство автомобилей «Москвич» и «Волга». В те годы распространилось дачное строительство. Именно в тот период стандарт «квартира, дача, машина» стал достижением советских людей.
Эти тенденции закрепились при Брежневе. Тогда начали выпускать знаменитые автомобили «Жигули», продолжалось строительство многоквартирных домов, развивались дачные поселки.
Что касается нашего времени, то можно сказать, что тенденции изменились. В частности, сегодня многие граждане, кстати, и те, кто еще помнит советское время, предпочитают не копить средства на машину, квартиру или дачу, а преимущественно тратят деньги на аренду или максимум покупают жилье в рассрочку. Также многие откладывают деньги на путешествия и отдых за границей. Ведь куда комфортнее иметь на банковском счету какие-то сбережения и отдыхать, чем быть привязанным к имуществу, поэтому молодые современные люди более комфортнее себя чуствуют на море с ноутбуком, чем «вкалывая» на даче. И шашлыки с песнями и плясками не помогают. Такое время, такие нравы.
«Квартира, дача, машина»: это современный успех или советские стереотипы
Триада «квартира, машина, дача» в этот период стала для советских граждан престижным мерилом, символом высокого социального статуса и богатства, которому противопоставляют духовные ценности.
В сталинские времена дачу и машину имели только высшие слои партийной номенклатуры, которым этот набор ценностей выдавался государством. Также этими атрибутами награждали за заслуги перед народом и государством.
Так, личные машины получили знаменитые деятели искусства: Леонид Утесов, Исаак Дунаевский, Борис Бабочкин, Дмитрий Покрасс.
В начале Великой Отечественной войны эти автомобили были сданы государству. После войны в личное пользование выдавались трофейные авто.
На даче в СССР не только отдыхали и выращивали овощи. Дача считалась в Советском Союзе признаком достатка. Личные шесть соток были в те времена у многих семей, поэтому жизнь в СССР не так уж плоха, как нам пытаются сегодня внушить.
Первые дачи у советских граждан появились в начале 30-х годов прошлого века и представляли собой небольшие дощатые или фанерные загородные домики, предназначенные для летнего проживания.
Там не было ни электричества, ни водопровода в них не было. Освещались дачи керосиновыми лампами, еду в них готовили на керосинке или керогазе, а вода была в ближайшем водоеме.
На своем участке советский человек появлялся лишь в выходные и в основном, для того, чтобы поработать на земле. Надо сказать, что большинство советских граждан были в принципе довольны своей жизнью на даче: свежий отдых, смена деятельности, физический труд.
Средний класс начал приближаться к достижению идеала «квартира, дача, машина» во времена правления Никиты Хрущева, когда началось массовое жилищное строительство так называемых «хрущевок».
Также тогда началось производство автомобилей «Москвич» и «Волга». В те годы распространилось дачное строительство. Именно в тот период стандарт «квартира, дача, машина» стал достижением советских людей.
Эти тенденции закрепились при Брежневе. Тогда начали выпускать знаменитые автомобили «Жигули», продолжалось строительство многоквартирных домов, развивались дачные поселки.
Что касается нашего времени, то можно сказать, что тенденции изменились. В частности, сегодня многие граждане, кстати, и те, кто еще помнит советское время, предпочитают не копить средства на машину, квартиру или дачу, а преимущественно тратят деньги на аренду или максимум покупают жилье в рассрочку. Также многие откладывают деньги на путешествия и отдых за границей. Ведь куда комфортнее иметь на банковском счету какие-то сбережения и отдыхать, чем быть привязанным к имуществу, поэтому молодые современные люди более комфортнее себя чуствуют на море с ноутбуком, чем «вкалывая» на даче. И шашлыки с песнями и плясками не помогают. Такое время, такие нравы.
«Квартира, машина, двое детей»: чем опасен «мещанский идеал»
Те, кто застал благословенную (в затуманенных ностальгией головах) эпоху социализма, помнят формулу советского благополучия: квартира-машина-дача. Действительно, самым главным показателем удавшейся жизни была своя, отдельная от родителей, квартира. Следующий уровень благосостояния – машина. Проблемное ведро с гайками от отечественного автопрома – но оно давало определенный статус («Что это Сидоровы здороваться перестали, как будто автомобиль купили!»). Ну, а с дачей все было проще. Конечно, настоящие дачи – генеральские, академические или писательские – были уделом «больших» людей, ну а участки в шесть соток, засаженные картошкой и огурцами, имелись, наверное, у большинства советских тружеников.
Но в эту формулу благополучия, к вышеперечисленным чисто материальным составляющим, нередко включался и такой элемент, как «двое детей». Причем детей обязательно должно было быть именно двое. Часто можно было услышать: «Они/мы пока второго не родили». И выходило, будто семья с одним ребенком – какая-то незавершенная. Вроде как стандарты требуют наличие показателя «двое детей».
Конечно, надо учитывать, что семья с двумя детьми многими исследователями рассматривается как идеальная, или близкая к идеалу. Международная европейская исследовательская группа врачей в течение 33 лет проводила исследования, результаты которых показали, что в семьях с двумя детьми и родители, и дети имеют наилучшие показатели по здоровью. У супругов, имеющих одного ребенка, снижается уровень заболеваемости самыми разными болезнями по сравнению с бездетными парами. У имеющих двух – результат как бы «закрепляется». У дважды рожавших женщин значительно снижается риск развития рака молочной железы, но не возрастает риск онкологии шейки матки, как у многократно рожавших. При этом семьи с двумя детьми избегают повышенного уровня шума, нехватки пространства и избытка стрессов, как в многодетных. Социолог Константин Феофанов, расписывая все плюсы многодетности (быстрая социализация детей и т.п.), тем не менее, подтверждает, что для полноценного развития ребенку необходимо постоянное внимание со стороны родителей, а также возможность уединения для чтения и размышлений, что невозможно в многодетной семье даже при наличии просторного жилья.
Но, в то же время, многие ученые уверены, что наилучший вариант – это один ребенок, который получит все имеющиеся у семьи ресурсы, что создаст для него комфортное детство и позволит максимально раскрыть свой потенциал. Американский специалист по проблемам экологии семьи Билл Маккиббен утверждает, что единственные дети в семье интеллектуально более развиты, а, кроме того, общаясь преимущественно со взрослыми, более уверенно чувствуют себя во взрослом мире.
Но, честно говоря, вряд ли обычная советская семья руководствовалась научными рекомендациями. Скорее уж тем, что теперь называется общественным мнением, а тогда – «как у всех», или «как у людей». Вон у родственников и соседей есть свои квартиры, машины и дачи, по двое детей, а мы что, хуже? С одним ребенком дом – не полная чаша. Интересно, что в среде научной интеллигенции, людей высокодуховных, приоритеты были несколько иными. Не так важны были машины с дачами, как кандидатские и докторские степени. (Хотя, справедливости ради, научные степени и были ступенями к машинам и дачам, а иногда даже к квартирам). Но «двое детей» оставались маркером благополучия. «Среди моих знакомых только я и защитила кандидатскую и родила двоих детей, у остальных – или двое, или степень при одном ребенке!» – это было совершенно типичным предметом гордости.
Разумеется, было огромное количество семей с одним ребенком. Но ведь и отдельное от старшего поколения жилье было далеко не у всех, и машинами мало кто владел. Но обывательский шаблон оставался идеалом для большинства!
Вроде бы – а что, собственно, плохого в «мещанском» материальном идеале? Ничего. За исключением одного: дети, рожденные потому что «так надо» и «как у людей» в родительском восприятии так и оставались отчасти «престижными вещами». Поженились, родители скинулись на кооперативную квартиру, купили мебель, родили ребенка, купили машину, купили холодильник, родили второго, унаследовали дачный участок, еще надо купить стиральную машину, и ковер, и хрусталя побольше. Сколько разговоров о том, что сейчас родители заняты зарабатыванием денег, тогда как дети страдают от недостатка внимания – но советские дети точно так же были предоставлены сами себе, пока родители стояли в очередях и давали взятки, чтобы приобрести вожделенный дефицит.
Деньги и то, что на них можно приобрести – эту цель жизни поставили себе те, чьи родители жили ради достижения этого «мещанского идеала».
И в итоге – отсутствие близости и взаимопонимания между родителями и детьми, подростковые депрессии и имеющие детей одинокие старики.
Так какая семья идеальна? Да та, где каждый ребенок желанен и рожден для любви, а не для демонстрации благополучия! Каждый – и не важно, двое, десять или один.
Квартира, дача, машина — советский идеал 60-80х: почему именно об этих вещах мечтали простые люди в СССР
Помню эпизод из нашей советской молодости. Шел 1975 год. Мы с мужем недавно поженились.
К нам в гости заглянул его дядя и между делом посетовал, что ему, как передовому механизатору, выделили автомобиль ВАЗ, а выкупить его не на что, денег нет. Он предложил нам выкупить эту машину.
У мужа сразу глаза загорелись! Иметь новую машину в то время было пределом мечтаний, а достать – почти нереально.
Муж договорился на работе, и ему выдали зарплату за полгода вперед, родители и родственники дали, кто сколько мог, помогли собрать нужную сумму. Расплачивались мы потом лет пять.
Но зато какой был эффект, когда мы появились в нашем дворе на новенькой «тройке» (ВАЗ-2103 «Люкс»)! Она стала предметом гордости для нас и предметом зависти для соседей и знакомых.
Мы сразу выросли в собственных глазах. Ведь две престижные вещи из «джентльменского набора» у нас уже были: квартира и машина. Оставалось приобрести дачу.
Почему же именно эти вещи – квартира, дача и машина были в то время синонимами достатка, благополучия и даже роскоши?
Кому в СССР было «положено» иметь квартиру, дачу, машину
Рассчитывать на получение от государства квартиры в 70-е годы рядовые граждане, в принципе, уже могли, и многие получали, хотя очереди на жилье были огромные.
А вот бесплатные автомобили и дачи полагались только самым «заслуженным»: чиновникам высшего ранга, ученым, деятелям искусства, космонавтам, спортсменам, передовикам производства, добившимся выдающихся результатов.
Типичный интерьер советской квартиры.
Приобрести машину или дачу за собственные средства могли очень немногие, и этот факт уже мог расцениваться, как свидетельство получения нетрудовых доходов. Ведь на заработную плату 100-120 руб. в месяц не разбежишься.
Автомобиль «Жигули» стоил 7500 руб., а «Волга» – 9500! Для рядового труженика это было очень недешево. Более доступными были «Москвичи» и «Запорожцы».
Популярный в те годы «Москвич».
Обладатель квартиры, дачи и машины уже мог причислить себя к рангу избранных, благополучных, состоятельных людей. Естественно, что мы, молодые, стремились войти в этот круг как можно скорее.
Здоровый потребительский идеал, или как власти относились к такому «богатству»
В «брежневскую» эпоху впервые за долгие послевоенные годы в обществе началось формирование здоровых потребительских идеалов.
Людей приучали к мысли, что иметь квартиру, машину и дачу – вовсе не аморально. Ведь мы строили социализм – развитое общество, в котором все – для блага человека.
Дачный массив советских времен.
На этой волне в Советском Союзе развернулось массовое дачное движение. Крупные предприятия арендовали большие участки земли и предоставляли их своим работникам в безвозмездное пользование. Вскоре вокруг городов выросли огромные дачные массивы.
Иметь дачу, с одной стороны, было необходимо, чтобы обеспечивать семьи овощами и фруктами, а с другой – престижно. Возводить капитальные строения на дачах запрещалось.
На небольших участках (4-6 соток) строили обычно легкие дачные домики, где летом отдыхали всей семьей.
Оформить дачный участок в собственность не разрешалось законом, но семья могла пользоваться им безвозмездно и передавать по наследству детям или родственникам.
Кстати, получить дачу мы с мужем в 70-е так и не смогли, не дождались своей очереди. Помню, сильно переживали по этому поводу, хотя, особой нужды в ней и не было. Но пресловутый престиж покоя не давал!
Приближение к элите или заблуждение
Почему в советское время идеализировались именно эти материальные блага? Может быть потому, что в начале они были доступны только «элите», избранным, и каждый советский гражданин мечтал стать таким же, приблизиться к «выдающимся»?
Мне кажется, это было вызвано простым стремлением людей жить по-человечески, в нормальных условиях, иметь возможность для комфортного проживания, отдыха и перемещения в пространстве. Для этого как раз и нужны квартиры, дачи, автомобили.
В результате развернутого в СССР жилищного и дачного строительства большинство людей приблизилось к этому уровню.
Благоустроенное жилье, наличие автомашины и дачи стало обыденным делом для большинства городских семей, и перестало быть вожделенной мечтой. Вот только к «элите» это не приближало, ибо у нее уже появились другие, более высокие идеалы.
Времена другие – идеалы прежние
Прошли десятилетия, Советского Союза больше нет. Но идеалы у людей остались прежние: квартира, дача, машина.
Только на смену «хрущевкам» пришло элитное жилье в престижных городских кварталах, дешевым дачным домикам — кирпичные крепости и дворцы за городом, «Жигулям» и «Москвичам» — иномарки всех мастей.
Интерьер современной квартиры в элитном доме.
Состоятельность людей сегодня определяется именно этими «вечными» ценностями – количеством «недвижимости» и солидным вкладом в банке, что для советского человека было недоступно.
Современный дачный поселок.
Состоятельный человек в наше время, как правило, обладает многомиллионным состоянием, шикарной квартирой в современном пентхаусе, загородным домом на «рублевке». Есть, конечно, и рангом пониже, но это уже не идеал.
А вы как считаете, кого в наше время можно считать состоятельным человеком? Есть ли среди ваших знакомых и родственников таковые?
Екатерина Шульман: «Пандемия вернула престиж советской триаде — квартира, машина, дача»
В конце мая в Воронеже прошёл архитектурный форум «Зодчество VRN — 2021». Среди других экспертов там выступила Екатерина Шульман с лекцией о том, кто и как живёт в крупных городах России. Strelka Mag выбрал главные мысли из лекции.
Екатерина Шульман на «Зодчество VRN — 2021»
Рост населения городов происходит не так бурно, как нам казалось десятилетие назад. В России больше 171 города с населением от ста тысяч и выше. Эти города не расположены гармоничным образом по территории необъятной страны. Российская жизнь сконцентрирована к Западу от Урала, а также вокруг двух агломераций — Московской и Петербургской — и на аграрном Юге.
Нас по-прежнему завораживают бескрайние просторы между этими участками. Они же заставляют видеть Россию аграрной страной. На самом деле уже с 60-х годов прошлого века большинство россиян живут скорее в городах, чем в сёлах. При этом, как и любой глобальный процесс, урбанизация никогда не однородна.
В России городское население продолжает расти за счёт приезжих, а не за счёт рождаемости. В 2019 году единственный город, в котором зафиксировали естественный прирост, — это Махачкала.
«Зодчество VRN». Фото: Андрей Архипов
При этом в 2020-м люди, столкнувшись с суровой реальностью карантина, стали уезжать из городов. В первой половине года из Москвы уехали 3 миллиона человек. Осенью из них вернулось только два миллиона. Один миллион остался работать удалённо, только время от времени наведываясь в Москву.
Считается, что в Москве живёт 12,5 миллиона человек. Однако это число носит условный характер. В Москве действует 25 миллионов сим-карт. Ежедневно закупается еды на 30 миллионов человек. Сейчас у нас 15 городов-миллионеров, и ещё три города близки к этой цифре. Это Краснодар, Саратов, Тюмень, поэтому мы говорим — 18. Они аккумулируют четверть жителей России.
По массовости этот обратный отток нельзя сравнить с основным потоком людей, которые приезжают в города. Кроме того, это несколько разные люди. Чем выше зарплата, тем больше ваша возможность удалённой работы. Если сделать этот сценарий совсем контрастным, то можно сказать, что в городах остаются те, кто необходим для физической работы по поддержанию жизни города, также там остаются те, кто приехал зарабатывать. То есть молодые бедные, мечтающие стать пожилыми и богатыми.
«Зодчество VRN». Фото: Андрей Архипов
В крупных городах России тип застройки движется скорее к южноазиатскому, китайскому и индийскому, чем к европейскому. Южноазиатский тип предполагает наращивание высотности. Это плотно поставленные, но одиночные здания с пространством вокруг, напоминающие карандаш в стакане. В Европе, например в Париже и Берлине, высотные здания расположены сплошными лентами. Дома первой очереди смотрят на улицу. За ними расположены дома второй. Между ними, как правило, образуется не слишком большое свободное пространство, которое складывается в улицы.
Карандаш в стакане не образует городской среды, он создаёт продуваемую ветрами пустоту, в которой происходят все виды социального зла. В таком доме не может образоваться соседского сообщества. Это жильё с высоким уровнем проходимости, откуда люди стремятся уехать, чуть заработав. Как известно, наличие устойчивых связей сдерживает преступность. По этой причине вокзалы и ж/д станции считаются рискованными местами. Там собираются люди, которые никогда больше друг друга не увидят.
Площадь Белорусского вокзала в Москве. Фото: depositphotos
Пандемия вернула прежний престиж великой советской триаде жизненного успеха — «квартира, машина, дача». По данным Росстата, количество сверхвысоких зданий растёт одновременно с количеством новых двухэтажных домов.
Казалось, что «квартира, машина, дача» — архаичные объекты желания. Квартиру можно арендовать, быть мобильным и передвигаться на электросамокате. На карантине оказалось, что не просто хорошо иметь дачу, а хорошо иметь загородный дом, который можно отапливать. Также чрезвычайно хорошо иметь свою квартиру, откуда тебя не выгонит арендодатель.
По опросам, 66 % наших соотечественников хотели бы жить в своём доме, но в реальности это может себе позволить гораздо более низкий процент сограждан.
Исследование Комитета гражданских инициатив за 2019 год показывает неуклонное снижение в динамике прямых выборов мэра в городах. Особенно это касается столиц субъектов Федерации. Сейчас только в девяти из них проводятся прямые выборы, и это включая три города, которые сами по себе являются городами федерального значения, — Москву, Петербург и Севастополь. По каким-то причинам избираемые мэры сохранились на Дальнем Востоке и в Сибири. В минимальной степени — в Северо-Кавказском округе и на юге России.
Архангельский митинг против строительства мусорного полигона «Шиес», 2019 г.
Разнообразие городского населения будет только нарастать. Тот управленец, который ведёт себя с городом так, будто там живёт унифицированное население, готовит себе беспокойную старость. Управленческая политика здорового человека состоит в том, чтобы путём непрерывной коммуникации предотвратить своё попадание в федеральные новости.