Около двухсот автомобилей или двухста
Как пишется «двухсот» или «двухста»
В вопросе о том, как правильно пишется: двухсот или двухста, — следует отдать предпочтение варианту «двухсот».
Правило для выбора верного варианта написания
Чтобы правильно говорить и писать числительные в русском языке, необходимо учитывать их строение. Искомое слово относится к сложным количественным числительным, так как в его составе два корня. Правописание таких слов в косвенных падежах предполагает склонение обеих частей. Грамотное написание падежного окончания цифры 2 (два) обычно не вызывает затруднений. Распространенная ошибка – неверное употребление буквы «а» во второй части слова. Она возникает из-за смешения склонения двести с формами слова «сто». Необходимо запомнить, что числительное «двухсо́т» – сокращение от словосочетания «двух сотен», поэтому грамотными являются следующие падежные варианты написания и произношения:
Р. п. (до чего?) до двухсот
Д. п. (чему?) двумста́м
П. п. (на чем?) на двухстах
Формы «двухста» в русском языке нет. Стоит знать также о том, что ударение в косвенных падежах всегда ставится на второй слог.
Иначе следует писать падежные окончания в порядковом числительном. При формоизменении слова «двухсотый» первая часть слова пишется всегда одинаково. Меняются окончания второй основы по модели склонения прилагательного: двухсот — ого, ому.
ДвухСОТ или ДвухСТА?
Хороший вопрос Вы задали – актуальный.
Правильно и говорить, и писать ДВУХСОТ. Это форма родительного падежа количественного числительного ДВЕСТИ. Словоформы ДВУХСТА не существует.
Ошибочная словоформа появилась из-за невнимательности – по принципу: слышу звон, да не знаю, где он. Дело в том, что числительное СТО относится к небольшой группе количественных числительных (сорок, девяносто, сто, полтора, полтораста), которые имеют только две падежные формы:
► вышеназванные в скобках – формы именительного и винительного падежей;
► формы остальных падежей (родительного, дательного, творительного и предложного) – сорока, девяноста, СТА, полутора, полутораста.
Вот отсюда ошибочно и переносят СТА на все количественные числительные, обозначающие круглые сотни, начиная с ДВУХСОТ и заканчивая ДЕВЯТЬЮСТАМИ, причём весьма избирательно – только на родительный падеж, так что МАЛОГРАМОТНЫЕ ЛЮДИ СО СРЕДНИМ И ДАЖЕ С ВЫСШИМ ОБРАЗОВАНИЕМ вместо словоформ ДВУХСОТ, ТРЁХСОТ, ЧЕТЫРЁХСОТ, ПЯТИСОТ, ШЕСТИСОТ, СЕМИСОТ, ВОСЬМИСОТ И ДЕВЯТИСОТ употребляют нечто невообразимое.
Самое отвратительное, что таких малограмотных нынче много среди дикторов телевидения, ведущих популярных телепередач и особенно среди тележурналистов, то есть среди тех людей, речь которых должна быть образцовой. А под их влиянием неправильно начинают говорить и школьники, для которых нормы языка – нечто недосягаемое, и даже взрослые, усомнившиеся в том, что употребляют словоформы типа ДВУХСОТ правильно, но ленящиеся заглянуть в словари и убедиться в том, что правы они, а не те горе-работники ТВ, чью неправильную речь мы в постсоветское время слышим всё чаще и чаще.
Вот и Вы уже привыкли к неправильной словоформе, а потому правильная режет Вам слух. Совет такой: внимательнее быть при изучении материала на уроках русского языка, а в случаях сомнения обращаться к словарям, которых в Интернете много. В словарях указываются и словоформы:
Это скриншот странички, со словарными статьями ДВЕСТИ из трёх разных словарей.
Как пишется около двухсот или двухста?
Как пишется около двухсот?
Как правильно около двухста?
Как пишется правильно двухсот или двухста?
Около двухсот или «двухста»?
Чтобы выбрать правильную словоформу, определю, что это слово является числительным, которое отвечает на вопрос: сколько? Это количественное числительное «двести», к тому же не простое, а сложное по составу:
Значит, при изменении по падежам, у него склоняются обе части и в середине слова находится окончание первой его составляющей:
В форме родительного падежа, о чем подскажет наличие предлога «около», употреблю словоформу двухсот как единственно верную:
около двухсот книг,
около двухсот шагов;
около двухсот статей.
Только в одиночку числительное сто имеет форму родительного падежа ста:
Форма родительного падежа имени числительного «двести» звучит как «двухсот» (ударение на втором слоге). Это верный вариант.
Например:
Правильным написанием будет около двухсот,а не двухста.
Слово двухсот,образованно от числительного двести оно находится в родительном падеже и правильным написанием здесь будет-двухсот,как и последующих числительных до тысячи:
Триста-трехсот;
Четыреста-четырехсот.
Правильно пишется «около двухсот».
Эта словоформа образована с помощью склонения в родительном падеже, исходного слова «двести»
Это числительное состоит из двух частей (две и сти) и при склонении изменяются обе части.
Итак, пишется двухсот (около двухсот).
Для того, чтобы не ошибаться при склонении числительных, можно просклонять первую часть числительного и вторую, а затем соединить: двух и сот, имеем «двухсот».
Искомое слово является числительным, давайте узнаем, как правильно: «двухсот» или «двухста».
Есть в русском языке числительное «двести», если его просклонять по падежам, то получим:
Получается в родительном падеже числительное «двести» пишется, как «двухсот».
Разница между этими двумя словами и написаниями в том, что:
Можно за раз увидеть сто зараз. Можно и зараз увидеть за сто раз. Но в этих предложениях мы видим не только зараз, но и следующее:
Как известно, слово «зараза» может появиться в предложении не только в значении «инфекция», но и как ругательство («человек, который, подобно инфекции, бесполезен, докучлив и так далее»). В этом смысле множественное число («заразы») становится естественным, у него имеется родительный падеж, который мы и не должны путать с «за раз».
Прежде всего следует определить, к какой части речи относится слово конкретно.
Оно является наречием (отвечает на вопрос как? каким образом?).
РАЗДЕЛЬНО наречие конкретно с частицей НЕ пишется, если в предложении имеется противопоставление с союзом «а».
(в данном случае наречия «неконкретно» и «талантливо» не противопоставляются друг другу, не являются антонимами).
При наличии слов далеко, вовсе, отнюдь НЕ с наречием конкретно пишется раздельно.
Двухсот или двухста? Раз и навсегда запоминаем это правило на пчёлах
Не хватило буквально двухста рублей, чтобы купить брюки.
Что-нибудь режет слух?
Да, слова «двухста» не существует. В последнее время эта ошибка заполонила и устную, и письменную речь, и даже в моем опросе ошиблись целых две трети ответивших.
Дело в том, что есть слово «сто». И оно изменяется по всем правилам: «не хватило ста рублей». И именно оно сбивает нас с пути истинного во всех остальных случаях.
А ведь проверить себя проще некуда.
Точнее, об их сотах.
Есть пчёлы побогаче, у них три соты. А нам не хватает трёх сот, значит «трёхсот». Не досчитались аж четырёх сот? Значит «четырёхсот».
Не буду утомлять вас перечислением всех вариантов количества сот у наших пчел, но это работает во всех случаях, можете мысленно произнести все варианты от двухсот до девятисот.
В остальных падежах из сот будет выпадать «о», это менее удобно, но натренировавшись с примерами выше, сложностей вы не испытаете.
Выдаём аванс (200) сотрудникам. Кому? Двум сотам. Выкидываем «о», двумстам. А если 500? Пяти сотам. Выкидываем «о», пятистам.
Перевод и переводчики
1.1K постов 7.6K подписчик
Правила сообщества
— Делиться интересными статьями, переводами
— Просить о помощи с переводами
— Презентовать свою критику и предложения по исправлению перевода в постах
— Оскорблять членов сообщества
— Создавать посты рекламного характера
— Создавать посты не относящиеся к тематике
Жил в Казахстане, так вот там часто слышал фразу двухтысячи, двухтысячно итд. Вот прям по ушам било. Двухтысячнопервый год.
В русском языке было 15 падежей.
Сейчас с упрощением грамматики мы изучаем только 6. Но остальные-то никуда не делись!
Пример: «А не выпить ли нам чайку?» или «А не выпить ли нам чайка?«
Именно этим и достигаются красота языка, интонации, нюансы.
Так что и «двухста рублей» тоже верно. Хоть и выходит за пределы 6 падежей, которые мы проходили в школе.
А я обычно говорю «двух сотен».
Как правильно: поговорим о двухсот спартанцев или о двухстах спартанцев?
Так, вот тебе 200, никто ничего не видел и закроем эту тему!
@lang.witch разъясните плиз со словом «пожарный и пожарник» не совсем понятно почему и так и так правильно, когда такие слова как лесник, грибник, охотник и прочие ну ни как на «ый» не заканчиваются и будут звучать глупо
А ведь еще есть конченые- полста.
А ведь проверить себя проще некуда.
А как правильно сказать:
«Я был в пути 1,5 суток»?
Награждаю тебя салатом из двух килограмм помидор!)
Вообщем я запомнил =)
То есть у вас объяснения без объяснения.
Во-вторых, язык живой и меняется. «Двухста» больше похоже на диалект / особенность говора / живое выделение слова специальной формой, чем на ошибку. Что и подтвердил #comment_208142138
А можно быть рыло тем, кто все время поясняет и спрашивает «за» что то, а также существует и существовал когда либо на каком то месте, а не в нëм?
Запрыгну на хвост с вопрос про тысячу в годах.
Часто слышу в однатысячапятнадцатом. Это правильно? Я щапуталася
Хех..да сейчас дикторы на центральных каналах числительных не знают, а раньше эталоном русского языка были..
Шагал по улице шагал
А рядом с ним жена шагала
А рядом с ним жена Шагала
Ууу, такая высшая филологическая математика, как склонение числительных, во времена, когда с экранов ТВ на центральных каналах вещают про «поставить прививку».
Как менялось звучание цифры «два» в индо-европейской группе языков
Жрать или есть.
Сегодня с женой опять сошлись..
Она жрать,Я есть. Начал вспоминать, откуда у меня антипатия к слову жрать. Вспомнил. В конце 80-х, мои родители держали свиней. Зарплаты не хватало,подработать было проблематично,заводили хозяйство. И вспомнилось как мама,с кухни, иногда говорила: Лёня,ты свиньям пожрать дал? Если да,иди садитесь за стол есть..
Об отношении к заимствованиям
Мои ученики обычно очень радуются, встречая такие слова как «vestibule» («вестибюль»), «optimiste» («оптимист»), «rôle» («роль»), или «maquillage» («макияж»). Добрую половину лексики французского языка нам можно даже специально не запоминать.
Сегодня эти пара тысяч слов, так называемых галлицизмов, воспринимаются более чем естественно, не правда ли? А есть ли для них исконно-русские аналоги?
Когда-то филолог и адмирал А.С. Шишков назвал процесс заимствования «лишающею всякого рассудка страстию к францускому языку».
В своём «Рассуждении о старом и новом слоге российского языка» он пишет:
Вот выдержка оттуда же с конкретными примерами:
. безобразят язык свой введением в него иностранных слов, таковых например как: моральный, эстетический, эпоха, сцена, гармония, акция, энтузиязм, катастрофа.
Наверное, эта терпимость к греческому и неприятие французского похожи на то, как легко воспринимаются сегодня те же вестибюли и роли, но встречаются в штыки английские заимствования.
Критикует Шишков и калькирование, например, о слове «влияние» он пишет, что нельзя его использовать с предлогом «на», как скопировали с французского («influence sur»). Дело в том, что слово это происходит от глагола «лить, течь» (лат. «fluere») с приставкой «в» («in»), то есть означает «вливание» (то же чередование, как «излияние» и «изливание»). Так вот, а в русском языке после слова «вливать» требуется предлог «в», значит нужно было бы говорить «влиять во что-то», а не «влиять на что-то».
А вот что писал Шишков о детях и подростках:
Какое знание можем мы иметь в природном языке своем, когда дети знатнейших бояр и дворян наших от самых юных ногтей своих находятся на руках у французов, прилепляются к их нравам, научаются презирать свои обычаи, нечувствительно покупают весь образ мыслей их и понятий, говорят языком их свободнее нежели своим, и даже до того заражаются к ним пристрастием, что не токмо в языке своем никогда не упражняются, не токмо не стыдятся не знать оного, но еще многие из них сим постыднейшим из всех невежеством, как бы некоторым украшающим их достоинством, хвастают и величаются?
Думаю, это некоторым образом похоже на то, что иногда нет-нет да и пронесется в мыслях о множестве английских словечек, употребляемых в молодежном сленге, а также, местами, о столь уважаемой ими американской культуре (или любой другой, не_русской).
Мало кто оценил идеи Шишкова в то время, да и мы с вами видим, что все необходимые слова язык в себе оставил.
А ненужные постепенно уходят в прошлое. Например, заимствованное слово «оказия» воспринимается уже намного более устаревшим, чем наше (на самом деле более древнее) «случай». «Адюльтер» тоже вряд ли сейчас услышишь, всё больше исконная «измена». Вряд ли кто-то сейчас на полном серьёзе употребит и такие слова как «дебош», «ридикюль», «саквояж», или «вакация» («отпуск»).
В общем, наверное, не стоит быть Шишковыми, но и не стоит слишком уж увлекаться заимствованиями. Всё хорошо в меру, как всегда, а истина посередине.
А вы когда-нибудь видели згу?
Думаю, фразу «ни зги не видно» мы, если и не употребляем активно сами, то точно все знаем с детства.
Первое разочарование нас настигнет, если мы откроем словарь древнерусского языка. Там никакой «зги» нет. Возможно, именно поэтому у нас до сих пор нет точного ответа на данный вопрос, и мы вынуждены разбирать многочисленные версии маститых лингвистов.
Первой версией обычно считается следующая: слово «зга» происходит от «стега», что значит «дорога». Самым известным однокоренным словом «стеги», наверное, является слово для обозначения пути, избранного человеком («стезя»).
Полагают, что слово «стега» раньше выглядело как «стьга». В таком случае её развитие пошло по двум путям: в одном случае «ь» превратилась в «е», и «стьга» стала «стегой», а в другом исчезла, и стала «згой». Второй случай вполне реален, например, когда-то слово «истьба» так же стало «избой».
Тогда выражение «ни зги не видно» приобретает следующий смысл: так темно, что не видно дороги. Логично? Логично.
К тому же, в этимологическом словаре Николая Горяева, изданном в 1896 году, утверждается, что существует диалектный вариант «стеги не видно», вместо «ни зги». Потебня упоминает и белорусский вариант: «сьцегi не вiдно».
Однако не смотря на то, что по фонетическим законам слово «стега» прекрасно превращается в «згу», Д.К. Зеленин в своих «Этимологических заметках» (1903) писал:
Сам Д.К. Зеленин разработал другую версию. Он предполагал, что слово «зга» означает «искра», и приводил в доказательство региональное «згинка» («искорка»), а также редкий глагол «пазгать» (в т.ч. «ярко гореть, пылать»).
Эта версия подтверждается тем, что иногда встречающийся вариант «зги божьей не видно» можно сопоставить с расхожим «свету божьего не видать».
Что же это может быть?
На этот вопрос ответа не было даже у самого русского народа во времена Даля. В его словаре можно встретить множество самых разных объяснений.
Давайте попробуем сопоставить факты, которые выяснили к этому моменту.
Для начала, вспомним, что с точки зрения фонетических законов, слово «стьга» легко превращается в «зга» (если смотреть только на форму слова).
Также вспомним о существовании глагола «пазгать», который значит «сечь», и происходит от «пастьгать», а значит родственен и глаголу «стегать» (коня, например).
Добавим сюда то, что в региональных вариантах существует слово «стёжка» в значении «плеть», и слово «стёг» в значении «палка».
Так что «стегой» вполне могли называть не только дорогу, но и предмет, которым погоняли коня. А если ночная тьма была особенно непроглядной, то даже этот предмет в своей собственной руке было не видно.
Та же логика присутствует и в хорватском выражении «ни прст се пред оком не види» («и пальца перед глазами не видно»). То есть предмет опять же находится на расстоянии вытянутой руки, и даже является рукой.
Такой версии придерживается, в частности, Г.И. Магнер, рекомендую к прочтению его подробную статью.
А вам какая из версий больше нравится?
Этимология дней недели
Как получилось слово «неделя»? Вот такой вот детский вопрос.
А вот слово «неделя» происходит от глагола «делать», а точнее «не делать». И назывался так сначала только первый день семидневного периода, когда не нужно было работать. Так он называется и сегодня в украинском («неділя»), белорусском («нядзеля») и в других славянских языках.
В русском языке этот день начали называть воскресеньем после принятия христианства, и по всей видимости уже после разделения восточно-славянских языков на русский, украинский и белорусский. Большинство статей на эту тему дают XVI либо XVII век, однако единичные случаи такого наименования (например, в Остромировом Евангелии) встречаются уже с XI века.
После того, как «неделю» заменили на «воскресенье», «седмицу» стали называть «неделей». Скорее всего, этот переход связан с тем, что изначально семидневные периоды считали «от недели до недели» (то есть от первого дня одного периода до первого дня следующего), а когда сам этот день стали называть иначе, то весь период перенял на себя название «неделя».
Если судить по Национальному Корпусу Русского Языка, одним из последних в светском тексте упомянул слово «седмица» Татищев в записке Екатерине Первой (1726):
«. иттить в яму есть велик страх, ибо редкая седмица, чтоб где не обрушилось. «
— то есть не проходило и недели без обвала (речь идёт о добыче руды в Швеции).
О том, что и в русском языке «неделей» когда-то называли выходной день, говорит нам название «понедельник», то есть «день после недели», первый день после воскресенья.
Создаётся впечатление, что мы считали дни с понедельника, но, хотя он и был первым, но всё же именно первым после «недели», а сама седмица считалась именно с воскресенья, как и во всём христианском мире.
Это подтверждает «среда», которая происходит от слова «середина». Чтобы среда была в середине недели, считать нужно с воскресенья.
Почему среду не назвали каким-нибудь «третником»? Вероятно, потому же, почему и средний палец так называется, и почему «сердце» названо по слову «середина». Середине (сердцевине) всегда и во всём придавалось большое значение, поэтому и называть предметы следовало в первую очередь по ней, а уж потом, что осталось, по порядку.
Как же первым днем недели стал понедельник?
И только после войны была окончательно возвращена семидневка, а первым днём был назначен понедельник. Последние календари, где в начале стоит воскресенье, были изданы в 1949 году.
Французская «semaine» дословно повторяет нашу «седмицу», потому что происходит от латинского слова «septimanus», от «septem» («семь»).
А в названиях дней недели в этих языках нашли отражение древние языческие традиции:
Мускулатура, подмышки и мыши: этимология
Периодически у почтенной публики возникают вопросы, касающиеся такой интимной части тела, как подмышка.
Во-первых, слитно или раздельно она пишется?
Во-вторых, при чём тут вообще мыши?
Начнём от Адама, то есть с этимологии, и ответим сначала на второй вопрос.
Слово «мышка» (под которой подмышка) действительно происходит от слова «мышь». А ещё от слова мышь происходит слово «мышца» (в древнерусском произносилось как «мышица», а писалось до падения редуцированных «мъшьца»).
Дело в том, что перекатывающиеся под кожей бугорки когда-то напомнили нашим предкам бегающих зверьков, и их назвали мышками. Соответственно, то, что находилось под мышкой, живущей в плече, назвали «подмышкой».
Существительное отвечает на вопрос «что?» и его производные, в этом случае пишем слитно:
чесать (что?) подмышку
гладкие (что?) подмышки
аромат исходит (от чего?) от подмышек
жмёт (в чём?) в подмышках
А наречие отвечает на вопросы «где?», «куда?» и пишется раздельно:
чесать (где?) под мышкой
приятно пахнет (где?) под мышками
сунула пакет (куда?) под мышку
Маасковское произношение: найди его у себя в речи
С точки зрения лингвистики (хотя и не только) наша страна необычайно централизована. Однако центров у неё всегда было два. И если тысячу лет назад это были Киев и Новгород, то в последние столетия, конечно, это Москва и Петербург.
Литературная норма сегодня включает в себя черты и московские, и петербургские.
Давайте посмотрим на черты старомосковского произношения, и, может быть, узнаем в них что-то, что говорят сегодня по всей стране, а может быть и то, что вы слышали крайне редко, и что уже непривычно для уха.
Этот говор сформировался и достиг золотого века во время belle époque, на рубеже веков, и до сих пор поддерживается некоторыми в творческой среде. Однако начал закладываться он ещё в славянском племени кривичей (территория современных Белоруссии и Смоленской области).
Таким образом мы понимаем, что он тяготел к северному произношению.
Московское наречие не токмо для важности столичного города, но и для своей отменной красоты прочим справедливо предпочитается, а особливо выговор буквы «о» без ударения, как «а», много приятнее…
Икание. Не от слова «икáть», а от буквы «и»: москвичи произносили безударную «е» точно так же, как «и». В отличие от Петербуржцев, у которых слова «леса» и «лиса» немного отличались на слух. Сегодня и в Петербурге тяготеют к иканию, но я вот всё ещё слышу разницу. Напишите, как у вас, если вы тоже из Петербурга 🙂
Чт и чн. Не всегда, но часто произносились через «ш»: пустя[шн]ый, було[шн]ая, моло[шн]ый, сливо[шн]ый, огуре[шн]ый, ябло[шн]ый.
Ша/жа/ца. В первом предударном слоге в этих сочетаниях «а» произносилось как «ы»: [Шы]ляпин «Шаляпин», [шы]мпанское «шампанское», [шы]ги «шаги», [жы]ра «жара».
Неужели прямо так и говорили, спросите вы. А вы сейчас скажите, например, «лошадей», «ржаной», «двадцати», «жалеть». Что там получается? 🙂 Остатки старомосковского!
Смягчение [р]. Думаю, все не раз слышали такое исполнение: ве[р’]х, четве[р’]г, це[р’]ковь. Последнее слово у меня так даже некоторые родственники говорили, хотя не москвичи ни разу.
Твёрдые «сь» и «ся». Что всё смягчение да смягчение? Вот отвердение. Думаю, даже в фильмах все слышали такие слова как «боюс», «лечус».
Произношение «це» как «ца». До последнего держалось в словах «танцевать» («танцавать») и «поцелуй» («поцалуй»).
Белеет парус одинокий (-кой)
В тумане моря голубом.
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном.
Изучив эти несколько особенностей произношения, можно смело садиться в машину времени, выгружаться где-нибудь на Тверской-Ямской, вступать в конверсации с прохожими, отужинать в ресторане «Яръ» съ шампанскимъ, а апосля, на извозчике отбыть въ театръ, где изъ ложи рассматривать въ лорнетъ хорошенькихъ мадемуазелекъ.
Одеть, надеть и ещё несколько их родственников
Кто никогда не путал в беглой речи глаголы «одеть» и «надеть», пускай бросит первый камень. Правда, бросать не в кого, можно бросить в пустоту, метафорически.
Так уж вышло, что в этих двух словах сошлись противоречивые тенденции.
С одной стороны, они очень похожи, да что там, почти одинаковы: обозначают процесс облачения, и большого смысла разграничивать их, вроде как, нет.
С другой стороны, у них разные приставки, у приставок этих абсолютно разное значение, и если ты один раз осознал это, то скорее всего будешь раздражаться на неверное употребление, что тоже неконструктивно.
Оба слова родственны глаголу «деть», который значит «куда-то что-то помещать». Без приставок мы его чаще употребляем в разговорной речи, выражая недовольство («Да куда ж я телефон-то дел?»). А вот с приставками он существует во множестве ипостасей. И каждая приставка придаёт ему новые значения, добавляющиеся к основному, значению размещения в пространстве.
Бес в них как раз и есть, в мелочах, то есть в приставках.
Есть ещё «поддеть», с семантикой положения снизу, что означает «зацепить с нижней стороны». И «задеть», которое возникло так же, как «зацепить», «затронуть».
Вообще, предлоги и приставки частенько совпадают, поэтому «по полю пойду», «от тебя отойду» и «на тебя надену». Так что если после вашей потенциальной фразы можно добавить «на кого-то», то нужно употреблять глагол «надеть».
А «надеться» мы сказать не можем, если речь не идёт о том, что кого-то казнил Дракула. Да, пожалуй, это единственный прецедент, когда глагол «надеть» можно было употребить про человека.
Почему евреи – жиды
Продолжаю цикл постов об этимологии этнонимов. Сегодня поговорим о слове жид.
Начать следует с того, что в русском языке это слово довольно долго было нейтральным. Только в XVIII-XIX веках оно начинает восприниматься как негативное и постепенно перестаёт употребляться в качестве основного обозначения евреев. Еще в XIX веке название оперы Галеви ‘La Juive’ было переведено как «Жидовка».
В древнерусском слово жидъ было главным обозначением евреев. Пример из Повести временных лет:
моисѣи же събравъ люди жидовьскыꙗ поиде ѿ землѧ егупетъскыꙗ
В части других славянских языков это по-прежнему основное слово. Например, в польском (Żyd), чешском (Žid) и словенском (Žid). Есть, конечно, и нюансы. Так, в польском żyd может использоваться и как оскорбление («скупердяй»).
То, что это слово присутствует во всех трёх группах славянских языков (восточной, западной и южной) даёт основания задуматься о его праславянской древности. Праформу можно восстановить как *židъ (где ž = ж, а ъ – особый гласный).
С романскими языками славяне столкнулись, когда стали заселять Балканы (с VI века). Местное романоязычное население они постепенно ассимилировали (последними были носители далматинского языка аж в XIX веке), заимствовав ряд слов. Некоторые заимствования «сделали карьеру» и от южных славян попали в западно- и восточнославянские языки. Как показывает история слова король, такое было возможно ещё даже в VIII-IX веках.
Итальянское giudeo, как и, например, французское Juif /жўиф/, является потомком латинского Iudaeus /йȳдáэус/ «иудей, еврей» (здесь и далее макрон над гласным обозначает его долготу). Римляне же заимствовали это слово из греческого Ἰουδαῖος /иȳдáйос/ «иудей». Наконец в греческий оно попало непосредственно из иврита: יְהוּדִי /йǝхȳдӣ/ «еврейский, иудейский», יְהוּדָה /йǝхȳдā́/ «Иудея».
По библейской легенде Иудея – это земля Иуды, четвёртого сына Иакова. Происхождение имени также даётся в Библии:
И еще зачала и родила сына, и сказала: теперь-то я восхвалю Господа. Посему нарекла ему имя Иуда. И перестала рождать. (Бытие 29:35)
Польский семитолог Эдвард Липиньский предложил взамен этимологию научную. Он сравнил йǝхȳдā́ с арабским словом وَهْدة /ўахда/ «ущелье, овраг». На первый взгляд сходство невелико. Однако следует помнить, что в иврите начальный ў- перешёл в й-. Приведу несколько примеров:
Далее нужно знать, что в семитских языках смысловую нагрузку в корне несут согласные (чаще всего корни состоят из трёх согласных), а вот для словоизменения и словообразования используются гласные, стоящие между этими согласными. В частности, существует модель образования причастий и прилагательных qatūl (от арабского قَتُول «смертельный»). Как видно из названия, берём трёхсогласный корень C-C-C и вставляем между согласными гласные -а-ȳ-, получая причастие или прилагательное. Например, первый глагол из таблицы выше, יָרַד /йāрад/ «спускаться», даёт нам прилагательное יָרוּד /йāрȳд/ «низкий, плохой». По этой модели, кстати, образовано имя Барух (בָּרוּךְ «благословенный»).
Если у нас есть корень й-х-д, то по этой модели мы получаем формы прилагательного йāхȳд «ущелистый» и йǝхȳдā «ущелистая». В таком случае словосочетание אֶרֶץ יְהוּדָה /’эрэċ йǝхȳдā/ (Второзаконие 34:2) следует понимать не как «земля Иуды», а как «ущелистая земля». Это очень хорошо согласуется с тем, что Иудея – регион гористый.
Поскольку со временем корень й-х-д исчез из языка, слово йǝхȳдā перестало быть прозрачным, его первоначальный смысл забылся, и оно стало уже только именем собственным – Иудея. После этого возникла классическая топонимическая легенда, выводящая название страны от имени мифического прародителя по имени Иуда (в результате это имя вошло в обиход, и его носил самый знаменитый предатель в истории человечества). Аналогичным образом, вопреки легенде, у поляков никогда не было праотца Леха.
Вот по такому маршруту к нам добралось слово жид. Однако после крещения Руси оно пришло к нам из греческого снова. На этот раз книжным путём, через старославянское посредство. Первоначально как июдѣи, затем с большей ориентацией на греческое произношение – иоудѣи (= современное иудей).
Правда, словенцы нас в этом отношении переплюнули. К ним это слово попало трижды. Первый раз как Žid. Второй раз из немецкого – Jud /юд/. В третий раз как čifut /чи́фут/ из сербохорватского Čifut, которое было заимствовано из турецкого Çıfıt /чыфыт/, которое было заимствовано из персидского جهود /джухȳд/, которое было заимствовано из иврита. В словенском эти три слова распределились стилистически. Čifut – это явное оскорбление, Žid в последнее время стало восприниматься как негативно окрашенное и уступать Jud, которое считается более нейтральным. В словенском переводе «Мауса», из которого взята первая картинка в посте, немцы и поляки используют слово Žid, а сами евреи Jud.
Теперь сведём это всё в упрощённую схему:
Boček V. Studie k nejstarším romanismům ve slovanských jazycích. Praha, 2010. S. 113-119.
Ernout A., Meillet A. Dictionnaire étymologique de la langue latine. Paris, 2001. P. 326.
Lipiński E. L’étymologie de «Juda» // Vetus Testamentum, 23 (3), 1973. P. 380–381.
Snoj M. Slovenski etimološki slovar. Ljubljana, 2016. S. 111-112.