Крестьянские хозяйства применявшие наемный труд и с х машины назывались

1. Главная цель политики сплошной коллективизации:

а) обеспечение перекачивания средств из деревни в город на нужды индустриализации

б) перевод сельского хозяйства на социалистические рельсы

в) создание высокоэффективного сельскохозяйственного производства

2. Главная цель политики раскулачивания:

а) обеспечение продуктами городского населения

б) ликвидация хлебозаготовительного кризиса

в) обеспечение коллективных хозяйств материальной базой

Задание 2. На основании представленных документов напишите мини-сочинение от имени крестьянина того времени «Как раскулачивали мою семью»

Из постановления правительства (май 1929 г.) «О признаках кулацких хозяйств, в которых должен применяться кодекс законов о труде»

…К кулацким относятся все крестьянские хозяйства, об¬ладающие одним из следующих признаков:
а) если хозяйство систематически применяет наемный труд…
б) если в хозяйстве имеется мельница, маслобойня, крупорушка, просорушка, волночесалка, шерстобитка, терочное заведение, картофельная, плодовая или овощная сушилка или другое промышленное предприятие… водяная или ветряная мельница…
в) если хозяйство систематически сдает внаем… сельскохозяйственные машины…
г) если хозяйство сдает внаем отдельные оборудованные помещения…
д) если члены хозяйства занимаются торговлей, ростовщичеством, коммерческим посредничеством…

Из дневника учителя из Курской области Покровского

Посмотрел я на них: обыкновенные русские крестьяне и крестьянки в зипунах, полушубках, поддевках. Многие в лаптях. Тут же копошились всех возрастов дети. Вокруг разбросаны домашние вещи — мешки, сумки, сундучки. Зрелище тяжкое — словно беженцы с прифронтовой полосы. Рассказывали, что забрали их врасплох, ночью. Некоторые даже не захватили необходимых пожитков. Кругом стон и плач. Кричат навзрыд, как по покойнику. Из арестантского помещения всех повели на станцию. Здесь кулаков посадили в товарные вагоны-теплушки, человек по сорок. В вагонах — теснота, духота, вонь… Было нелепое распоряжение коменданта — людей из вагона не выпускать… Первые приведенные на станцию просидели в закрытых вагонах двое суток. Наконец сформировали состав — 12 вагонов, человек, вероятно, пятьсот. Ночью их куда-то отправили

Вариант 1. «Как раскулачивали мою семью»
Мы были обычной крестьянской семьей. Члены нашего хозяйства занимались торговлей. Жена доила коров, я носил надои на рынок, а дети нам в этом помогали.
Мы были не бедны, но и не богаты, на жизнь нам хватало. Все шло хорошо до одного дня. Вечером, весеннего дня, к нам пришли большевики и выгнали всю семью на улицу… в том в чем были.
Что было дальше мне тяжело вспоминать. Нас посадили на поезд, где было еще много таких как мы. Очень долго нас куда-то везли, мы находились в ужасных условиях.
Через довольно длительное время поезд остановился и нас выбросили в чистое поле. Тогда мы и познакомились с остальными несчастными. Через 3 месяца из нашей комуны образовалось небольшое поселение, а дальше нам с семьей выпал шанс и мы уехали в ближайшую деревню.

Вариант 2. «Как раскулачивали мою семью»
Сегодня был обыкновенный день. Я пришел с работы, мы с семьей поужинали, управились по хозяйству, уложили спать детей и собирались лечь сами. Как вдруг в дверь громко постучали. Мы очень испугались. У нас в деревне никто из соседей так не стучит. Решили с женой не открывать. Но стук стал настойчивее и требовательнее.
Пришлось открыть. Нам было сказано: «Одевайтесь и быстро на выход». Без объяснения причины.
Мы захватили кое-какие вещи, одели детей и сами оделись. Взяли кое-что из еды, то что осталось после ужина. И вышли… А дальше… Дальше вагон… Плач. Вонь. Душно, невозможно дышать… Сибирь… Страшно вспоминать…

1. Кто такие «подкулачники»:

а) наемные сельскохозяйственные рабочие

б) крестьяне, не желающие добровольно вступать в колхозы

2. С какой целью в марте 1930 г. Сталин опубликовал статью «Головокружение от успехов»:

а) чтобы признать собственные ошибки

б) чтобы возложить ответственность за насильственную коллективизацию на местную власть

в) чтобы предостеречь крестьян от поспешного вступления в колхозы

Задание 4. Главным социально-экономическим последствием политики сплошной коллективизации можно считать:

а) отчуждение крестьян от собственности и результатов труда

б) ликвидацию экономических стимулов развития сельскохозяйственного производства

в) ликвидацию эксплуататорских элементов в деревне

г) ликвидацию «аграрного перенаселения»

Задание 5. Проанализируйте данные таблицы. Выявите главную тенденцию, характерную для социальной структуры советского общества конца 20-х — 30-х гг.

Источник

Крестьянские хозяйства применявшие наемный труд и с х машины назывались

Коллективизация в СССР — объединение мелких единоличных крестьян­ских хозяйств в крупные, коллективные путем производственной кооперации.

Первые коллективные хозяйства стали возникать еще на рубеже 1917—1918 гг. Тогда же определились и три их формы, различающиеся степенью обобществления:

· ТОЗы (товарищества по совместной обработке земли);

· артели (обобщены основные средства производства: земля, инвентарь, скот, включая мелкий скот и птицу);

· коммуны (большая степень обобществления производства и даже быта).

В первые годы преобладали артели и коммуны, но в период нэпа количе­ство колхозов резко сократилось. В 1926 г. они объединяли около 1% крестьян­ских хозяйств, причем преимущественно бедняцких. Одновременно, как один из возможных способов социалистического переустройства деревни, рассматривается создание государственных хозяйств, напрямую субсидируе­мых из казны (совхозов).

Кооперативный план предусматривал преобразование сельского хозяйства на основе коренной технической реконструкции, подъема общей культуры де­ревни. К середине 20—началу 30-х гг. объективный ход социально-экономи­ческого развития страны поставил государство перед необходимостью реше­ния этих вопросов. Хозяйствование на мелких клочках земли с помощью примитивных орудий обрекало крестьян на тяжелый ручной труд, обеспечи­вая им всего-навсего поддержание существования, бесконечное воспроиз­водство все тех же отсталых условий труда и быта. Низкий уровень сельскохо­зяйственного производства сдерживал общее экономическое развитие стра­ны, ставил серьезные преграды начавшейся индустриализации.

Круг вопросов, связанных с историей коллективизации, весьма широк. Здесь и развитие сельского хозяйства в условиях нэпа, и расслоение крестьян­ства, сохранение в его среде кулачества на одном полюсе, бедноты и батра­чества — на другом, и развитие кооперации, и внутрипартийная борьба вокруг вопросов, связанных с путями и темпами социалистических преобразований.

У исследователей не вызывает сомнений, что индустриальный рывок тя­жело отразился на положении крестьянских хозяйств. Кроме того, страна в середине 20-х гг. оказалась на грани экономического и политического кри­зиса. Причинами создавшегося положения являлись:

— возбуждение недовольства сельского населения из-за чрезмерного на­логового обложения;

— непомерное увеличение цен на промышленные товары и одновремен­ное искусственное занижение государственных закупочных цен на продукты сельского хозяйства («ножницы цен»), вследствие чего крестьяне, чтобы про­кормиться, стали выращивать технические культуры в ущерб производству продуктов питания, уходили на лесоразработки или стройки либо занима­лись кустарными промыслами;

— низкие закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию, разо­рявшие бедняков и середняков (кулаки дробили свои хозяйства в целях со­крытия доходов);

— сокращение посевных площадей, обусловливавшее сокращение заку­пок сельскохозяйственной техники.

В конце 1927—начале 1928 г. разразился хлебный кризис, под угрозу были поставлены продовольственное снабжение городов, планы экспорта и им­порта, план индустриализации (об остроте этого кризиса свидетельствует, например, введение в 1928 г. карточной системы распределения продуктов питания в городах). Государство, с одной стороны, вынуждено было прибег­нуть к чрезвычайным мерам в области хлебозаготовок, а с другой стороны, взять курс на сплошную коллективизацию.

В декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б) определил, что коллективизация долж­на стать основной задачей партии в деревне. До сих пор прочно сохраняется один из исходных стереотипов сталинской концепции, будто этот партсъезд провозгласил «курс на коллективизацию». Однако такая трактовка его реше­ний соответствует скорее последующей практике, а не их подлинному содер­жанию. В действительности же на съезде речь шла о развитии всех форм коо­перации, о том, что перспективная задача постепенного перехода к коллек­тивной обработке земли будет осуществляться «на основе новой техники (электрификации и т. д.)», а не наоборот: к машинизации на основе коллек­тивизации. Ни сроков, ни тем более единственных форм и способов коопери­рования крестьянских хозяйств съезд не устанавливал (В. П. Данилов).

Точно так же решение съезда о переходе к политике наступления на кулаче­ство имело в виду последовательное ограничение возможностей крестьянских хозяйств, их активное вытеснение экономическими методами, а не методами разорения или принудительной ликвидации. Кулацкими считались хозяйства, применявшие наемный труд и машины с механическим приводом, а также занимающиеся торговлей (в 1929 г. на их долю приходилось 2,5—3% общего числа крестьянских дворов).

Задачи наступления на капиталистические элементы и в городе и в дерев­не формулировались с большой осторожностью: обеспечить относительное сокращение при еще «возможном абсолютном росте».

В конце 20-х гг. в стране было немало противников немедленной и быстрой коллективизации крестьянских и казачьих хозяйств, которые убедительно ар­гументировали свою точку зрения. Вне правящей партии это были крупные ученые-экономисты Н. Д. Кондратьев, А. В. Чаянов. В рядах ВКП(б) предосте­регали против поспешной коллективизации Н. И. Бухарин, А. И. Рыков, М. П. Томский и многие другие. В борьбе противоположных точек зрения на XV съезде ВКП(б) (апрель 1929 г.) фактически была выработана компромисс­ная точка зрения. Суть ее заключалась в признании правомерности и долговременности развития в деревне мелких крестьянских хозяйств и в оказании им государством всесторонней помощи. При этом признавались «ограниченные возможности» мелкого крестьянского хозяйства и предлагалось в перспективе неторопливое развитие более производительных коллективных хозяйств.

Однако эти умеренные планы социалистических преобразований были отвергнуты находившейся у власти в ВКП(б) и советском государстве группой И. В. Сталина. Вопреки коллективно принятым решениям, Сталин в своих выступлениях, главным образом на секретных совещаниях, пртребовал уско­рения социалистических преобразований в деревне.

Первоначально тип кооперации не был определен, но уже в марте 1928 г. предпочтение явно отдавалось колхозам (с артельной формой кооперации). В 1928 г. был принят закон «Об общих началах землепользования и землеустрой­ства», предоставлявший колхозам льготы по получению земли и пользова­нию ею, кредитованию и налогообложению. Ограничивалась аренда земли кулаками, запрещалось выделение на хутора зажиточных хозяйств. В помощь колхозам с ноября 1928 г. создавались государственные машинно-тракторные станции (МТС). Непосредственное руководство колхозным строительством осуществлял секретарь ЦК ВКП(б) по работе в деревне В. М. Молотов. Был создан Колхозцентр СССР, возглавляемый Г. Н. Каминским.

О переходе к созданию коллективных хозяйств Сталин объявил в статье «Год великого перелома», опубликованной в «Правде» 7 ноября 1929 г. Он определил и сроки коллективизации — три года. Таким образом, фактически был взят официальный курс на сплошную коллективизацию крестьянских хозяйств.

Отсутствие четких указаний и законов, на основе которых должен был осу­ществляться этот процесс, привело к административному произволу. К орга­низации колхозов были привлечены городские жители, плохо знакомые с сельским хозяйством, с традициями деревенской жизни, психологией сель­чан («двадцатипятитысячники»).

Ходом коллективизации руководили районные «тройки» — чрезвычай­ные органы власти, в состав которых входили представители исполкомов, райкомов, ОГПУ. В качестве активистов выступали сельские комсомольцы и коммунисты, ударной силой являлась беднота, которая получила значи­тельные материальные выгоды.

Выделено три зоны коллективизации с различными сроками ее проведения:

1. основные районы товарного земледелия (Поволжье, Северный Кав­каз) — один год;

2. Украина, Сибирь, Урал, Центрально-Черноземная область — два года;

3. остальные районы страны — три года.

Главной задачей коллективизации партия провозгласила ликвидацию ку­лачества как класса. Порядок раскулачивания определялся секретной инст­рукцией ЦИК СССР и Совнаркома от 4 февраля 1930 г., согласно которой за­прещалась аренда земли и наемный труд; кулачество было разделено на три категории:

· кулаков, участников антисоветских движений, предписывалось аресто­вывать (их дела передавали в ОГПУ);

· зажиточных крестьян, пользовавшихся влиянием, переселять в преде­лах области или в другие области;

· остальных кулаков расселять на худших землях, вне колхоза.

Раскулаченными оказались не только «крепкие» крестьяне, но и так назы­ваемые середняки. В целом в результате раскулачивания из деревни были из­гнаны наиболее грамотные, опытные, предприимчивые крестьяне.

Начавшееся в феврале-марте 1930 г. массовое раскулачивание вызвало крестьянские выступления, в которых принимали участие более 700 тыс. че­ловек. Начинается отход крестьянских семей в город, массовый убой скота, восстания.

Чтобы сбить волну нарастающего протеста, Сталин в марте-апреле 1930 г. опубликовал статьи «Головокружение от успехов» и «Ответ товарищам кол­хозникам». В них вся вина за «перегибы» была возложена на местное руковод­ство. Тогда же, 1 марта 1930 г., был утвержден Примерный устав сельскохозяй­ственной артели: наряду с «обобществлением» основных средств производ­ства в единоличном пользовании колхозников сохранялись приусадебные земли, мелкий инвентарь, домашний скот, птица. ЦК партии принял поста­новление «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении». Темп коллективизации снизился, но уже осенью 1930 г. нажим на единоличника вновь усилился.

Коллективизация позволила увеличить количество зерна на рынке. Но трудности с заготовками зерна сохранялись. Забирали не только товарную продукцию, но и семена, а также зерно, предназначенное для оплаты труда колхозников. 7 августа 1932 г. был принят закон «Об охране социалистической собственности», получивший в народе название «закон о пяти колосках».

Голод 1932—1933 гг. приостановил коллективизацию. Стали распростра­няться мнения о пересмотре политики в деревне. Предлагалось расширить личные подсобные хозяйства. Однако правительство избрало другой путь. С января 1933 г. по ноябрь 1934 г. при МТС действовали политотделы, кото­рые завершили чистку деревни от «классово чуждых элементов». В июне 1934 г. было объявлено о начале нового, завершающего, этапа коллективиза­ции. Повышены ставки сельхозналога с единоличников. На 50% увеличились нормы обязательных поставок государству по сравнению с колхозниками.

В начале 1935 г. на II съезде колхозников констатировалось, что 99% всех обрабатываемых земель в стране стали «социалистической собственностью». Примерно к 1937—1938 гг. коллективизация фактически завершилась (93% крестьянских хозяйств были объединены в колхозы).

В целом на сельское хозяйство распространялись принципы хозяйствова­ния, ранее утвердившиеся в государственном секторе промышленности: уравнительность, жесткая централизация.

Ломка социальных отношений сопровождалась разрушением производи­тельных сил, гибелью миллионов голов рабочего и продуктивного скота, главное же — разрушением человеческих отношений и крахом святых идеа­лов. Эти изменения оказали глубочайшее влияние на крестьянство.

Во-первых, поддавшись призывам к вступлению в колхозы и обобществле­нию средств производства, крестьянство фактически оказалось обмануто, так как было отчуждено от средств производства и утратило всякое право на них.

В-третьих, формально считавшиеся (по Уставу сельхозартели) хозяевами колхоза, колхозники фактически решали второстепенные вопросы жизни и быта коллектива, так как решение всех принципиальных вопросов оказа­лось в руках руководящих партийных и советских органов.

В-четвертых, колхозник потерял даже право самостоятельно решать во­прос о том, где он хотел бы жить и работать (на это требовалось разрешение властей).

Закономерный вопрос, возникающий при изучении данной проблемы: нужна ли была коллективизация в СССР?

По мнению Е. Н. Осколкова, в современных исследованиях определились три точки зрения по этому вопросу. Часть исследователей и публицистов бе­зоговорочно отрицает правомерность коллективизации, утверждая, что она свернула крестьянство с естественного исторического пути, продвигаясь ко­торым по вехам, проложенным П. Я. Столыпиным, Россия сформировала бы мощный сельскохозяйственный фермерский сектор.

Другие исследователи считают, что столыпинский путь фермеризации сельского хозяйства России был слишком тяжелым и длительным, так как со­провождался разрушением общины, разорением большинства крестьян.

Наконец, часть специалистов утверждает, что само российское крестьян­ство в силу исторической традиции, экономической слабости, натурального производства, плохой вооруженности сельскохозяйственным инвентарем и скотом вряд ли могло в обозримый срок модернизировать производство, и поэтому коллективизация была объективно необходима для большинства бедноты и середняков.

Исторический опыт свидетельствует, что сами колхозы, утратив боль­шинство свойств сельскохозяйственной артели, превратились в своеобраз­ные государственные предприятия, подчиненные местным органам власти и партии. Вероятный путь развития деревни — добровольное создание самими крестьянами различных форм организации производства, свободных от госу­дарственного контроля, строящих свои отношения с государством на основе равноправия, при поддержке государства, с учетом рыночной конъюнктуры.

Источник

Предшествовавшие выселению крестьянских семей конфискации превращались в настоящую вакханалию грубого произвола и беззакония

Развязав настоящую войну против русской деревни, большевистский режим запретил самостоятельное переселение и распродажу крестьянского имущества под угрозой полной конфискации. На многих дорогах, станциях, вокзалах организуются специальные заградительные посты и отряды, состоявшие из регулярных войск, милиции, НКВД, партийного и комсомольского актива.

Кроме грабительского налогообложения к индивидуальным крестьянским хозяйствам применялись и другие насильственные экономические меры. Значительная часть индивидуальных крестьянских хозяйств облагалась твердыми заданиями по основным видам заготовок сельскохозяйственных продуктов (по низким закупочным государственным ценам). Особое значение имели твердые задания по хлебозаготовкам. Крестьянские хозяйства, не выполнившие эти твердые задания, подвергались репрессиям. Имущество подлежало продаже, а сами крестьяне выселялись в отдаленные районы.

Налогообложение крестьян достигло фантастических цифр. Наряду с сельхозналогом они платили культсбор и так называемое самообложение, которое находилось в прямой пропорциональной зависимости от размеров сельхозналога.

К третьей группе относились хозяйства всех остальных зажиточных и богатых крестьян и подкулачников. Их предполагалось выселять в пределах своих районов на самые худшие земли. Но на практике их выселяли также в отдаленные места России.

Ко второй относился просто крестьянский актив (особенно наиболее богатые и зажиточные крестьяне). Таких крестьян выселяли в отдаленные местности страны. Границы между первой и второй категориями были очень расплывчатыми.

Зажиточные и богатые крестьяне делились на категории, к которым рекомендовалось применять дифференцированные меры подавления (отдача под суд вплоть до расстрела, высылка, переселение).

В конце 1929 года была создана комиссия Политбюро ЦК (возглавляемая Я.А. Яковлевым (Эпштейном), в январе-феврале 1930 года издаются специальные постановления партийного и правительственного органов по вопросам ликвидации хозяйств зажиточных и богатых крестьян и по колхозному строительству.

Зажиточные и богатые крестьяне, а также часть среднего крестьянства лишаются избирательных прав в советы, т.е. теряют право голоса, возможности быть избранными в совет и механически ставятся вне общества. В дальнейшем специальным постановлением ЦК ВКП(б) (июнь 1929 года) зажиточные крестьяне лишаются права голоса во всех видах кооперации.

В конце 1928 года вводится новый закон о земле, который сильно сократил возможности индивидуального хозяйствования. Аренда земли и применение наемного труда для индивидуальных крестьян фактически запрещается.

Причем уровень дохода, получаемого от видов деятельности, признаваемых кулацкими, был очень низок (151-201 руб.) и фактически (по дореволюционным меркам) не создавал крестьянской семье значительного достатка.

И) применявшие наемный труд при занятии извозом или ямщиной.

З) дававшие деньги, семена, продукты, корма, товары и т.п. в долг под обработку независимо от количества отработанных дней;

Ж) содержавшие постоялые дворы с доходом свыше 200 руб. в год;

Е) занимавшиеся торговлей, ростовщичеством, скупкой и перепродажей сельскохозяйственной продукции и скота;

Д) арендовавшие земли с целью торгового и промышленного использования садов и огородов;

В) сдававшие в наем сельскохозяйственные машины с механическими двигателями или производившие работы в других хозяйствах, а также сдававшие в наем другие сельсозмашины (конная полусложная молотилка, сноповязалка, жатка и пр.), если доход от них превышает 150 руб.;

Б) имевшие мельницы, маслобойни, крупорушки, сыроварни, колбасни, кожевни и другие промышленные предприятия, а также механические двигатели или предприятия с прочими двигателями, дающие более 150 рублей дохода в год;

А) применявшие наемный труд для сельскохозяйственных работ или в кустарном промысле и на предприятии;

Определения, которые применялись при отнесении крестьян к кулакам, были очень растяжимыми. По этим определениям большая часть среднего крестьянства могла считаться эксплуататорами.

С другой стороны, крестьяне, которые не соглашались вступать в колхоз, объявлялись кулаками или подкулачниками и к ним применялись многочисленные репрессивные меры, начиная с грабительского налогообложения и конфискации имущества и кончая выселением в Сибирь и заключением в трудовые лагеря.

Создаваемым колхозам предоставлялись различные налоговые, финансовые и кредитные льготы, дешевая аренда, сельхозинвентарь и машины, давались лучшие земли, а также имущество, конфискованное у крестьян, несогласных с колхозной политикой.

Вслед за бабой записывались все остальные.

Первой поднялась какая-то баба.

Заминка.

Минут пять, наверное, после этого в зале стоял смех. Потом стали записываться на две руки (два списка).

Таковы были представления о колхозной жизни у самих организаторов колхозов.

— Кто «против»?

«Против» нет.

— Кто «за»?

— «За» нет.

— Будем записывать.

— Записывай меня. Все равно деваться некуда (хуже не будет).

Председатель сельсовета, закрывая собрание, сказал:

— Есть предложение спеть «Интернационал».

Запели «Интернационал». А в задних рядах заголосили старухи. «Интернационал» и бабьи причитанья (не хотят в колхоз, боятся колхоза).

— Это старухи затосковали.

К кулакам относились:

Наступление на крестьянство со стороны государственных органов совпало с кризисом в процессе хлебозаготовок урожая 1927 года. К началу 1928 года государственными учреждениями было заготовлено только 300 млн. пудов зерна против 428 млн. пудов к январю 1927 года.[100] Значительная часть крестьян не хотела продавать хлеб государству по низким заготовительным ценам, а предпочитала торговать им на свободном рынке, где устанавливались более справедливые цены.

Нежелание крестьян продавать хлеб государству объявлялось «кулацким саботажем», хотя на долю зажиточных и богатых крестьян приходилось не более пятой части производимого ими товарного хлеба.[101]

Налогообложение зажиточных крестьян в 1928 году начинает производиться не по установленным нормам, а в так называемом индивидуальном порядке. «Индивидуальный порядок» налогообложения допускал самый беззастенчивый произвол местных властей, которые начисляли на зажиточных крестьян фантастические налоги, вынуждавшие их не только отдавать значительную часть дохода, но и продавать часть своего имущества, чтобы расплатиться с налогом. В 1928 году в индивидуальном порядке было обложено 890 тыс. зажиточных и богатых крестьянских хозяйств.

В марте 1928 года принимается постановление «О землепользовании лиц, существующих на нетрудовые заработки». Согласно ему, значительная часть богатых и зажиточных крестьян лишалась права распоряжаться землей на началах трудового землепользования. У зажиточных и богатых крестьян изымалась большая часть земли.

Сельским советам, руководимым партийными ячейками, предоставляется право приостанавливать или отменять решения общих собраний (сходов) земельных обществ, которые не соответствовали распоряжениям верховных органов или «нарушали интересы» бедных крестьян. Таким образом, сельские советы, подбираемые партийными органами, ставились выше всех членов земельного общества, объединявшего все крестьянские дворы.

В середине 1929 года начинается массовая коллективизация. Для ее проведения в деревню в помощь сельским пролетариям направляются десятки тысяч горожан, преимущественно рабочих, не смысливших в крестьянском труде, но горящих желанием проводить линию партии на «переустройство крестьянской жизни». Многие из этих рабочих особой грамотностью не отличались, но назначались на разные ответственные должности председателей колхозов, директоров совхозов и МТС, секретарей парткомов и т.д.

Так называемые добровольные самообязательства о выполнении плана заготовок всем селом были обязательными разнарядками, невыполнение которых строго каралось. Делалось это так. Собирались крестьяне, а чаще всего только их часть. От их имени партийный член сельсовета или другой активист зачитывал типовое самообязательство. Крестьянам предлагалось проголосовать «за», в случае отказа на таком собрании, как правило, присутствовавшие сотрудники карательных органов могли арестовать несогласных. Поэтому самообязательства после «небольшой работы» со стороны административных и карательных органов принимались. Опыт предыдущих лет делал крестьян более «осмотрительными».

К первой категории относили крестьянский «контрреволюционный» актив, который подлежал изоляции в трудовые лагеря. Для особо активных крестьян предусматривалось физическое уничтожение. Выявление и удаление крестьян первой категории возлагались на органы НКВД.

У крестьянских хозяйств с доходом 500 рублей (по довоенным критериям доход середняков) изымалось 60% созданного продукта. А при доходе в 1500 рублей грабительские налоговые платежи превышали весь доход крестьянского хозяйства, и у крестьян изымалась часть имущества, орудий и средств производства. В этих условиях ведение индивидуального крестьянского хозяйства теряло всякий смысл.

Увеличилось число крестьян, лишенных избирательных прав. В некоторых районах страны избирательных прав лишили 20-25% крестьян.

Отбиралось практически все. Оставляли только самое необходимое. Конфискации имущества порой напоминали дележ награбленного среди пролетарских и люмпен-пролетарских слоев села. Последние были лично заинтересованы в как можно большем числе «раскулаченных». Часть имущества зажиточных крестьян попала в их руки. Это еще больше разжигало низменные страсти пролетарских, полупролетарских и люмпен-пролетарских слоев деревни. Во многих местах России раскулачивание приобрело зловещий характер прямого грабежа, надругательства над личностью. Крестьянину некуда было пожаловаться, не на что было опереться, он был поставлен фактически вне закона. Личность крестьянина, называемого кулаком, представлялась официальной пропагандой в виде страшного злодея, грабящего, убивающего, не гнушающегося никакими средствами. Изо дня в день создавался образ врага, которому приписывались все государственные неурядицы и административная несостоятельность режима. Кулаком (или подкулачником) мог быть назван любой крестьянин, не желавший записываться в колхоз. Вокруг самостоятельного крестьянского хозяйства возникал зловещий вакуум. Запуганные и дезориентированные лживой пропагандой, люди шарахались от крестьян-единоличников.[104]

Источник